Геббельсиана
Apr. 8th, 2008 06:33 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mincao3 апреля 1945 года, вторник
[с. 21-33; с. 1-20 отсутствуют]
предыдущий день
[Здесь отсутствуют предположительно 20 страниц текста записи от 3 апреля 1945 года.]
…наконец привести в чувство.
Как далеко противная сторона предполагает идти в этом направлении, видно из того, что она сейчас уже носится с мыслью сформировать в занятых ею областях временное правительство. Если это получится, то мы окажемся в весьма затруднительном положении, так как доверие к нам в народе в настоящий момент падает очень сильно и ситуация, как мне думается, вполне благоприятствует противнику в его замыслах создать в противовес нам такое контрправительство, которое причинило бы нам очень много хлопот.
Я знаю, что движение «Вервольф» в данный момент еще не отличается большой активностью. Несмотря на это, я энергично продолжаю его пропагандировать. Я хочу также постепенно взять в свои руки всю организационную сторону этого движения. Я не то чтобы считаю себя склонным к подобной деятельности, а просто полагаю, что для руководства движением «Вервольф» необходимы темперамент и энтузиазм. Это мероприятие не должно быть лишь делом СД, с организационными возможностями которой многого теперь уже не достигнешь: время слишком далеко ушло вперед.
Противник со своей стороны обнародовал новые программы, направленные на разжигание ненависти. Так, хотят вырубить все немецкие леса, а древесину вывезти в Англию.
Совершенно непревзойденный образчик цинизма продемонстрировали и американцы. На руинах Кёльнского собора они отслужили благодарственный молебен, завершив его общим пением гимна «Боже, благослови Америку!». Какие же еще унижения нам предстоит вытерпеть, пока для нас не наступит час избавления!
Правда, и у самих американцев тоже хватает забот. Надежды на успех конференции в Сан-Франциско и даже время ее открытия теперь, кажется, стали исключительно неопределенными. Сенатор Ванденберг, которого Рузвельт назначил одним из своих делегатов на эту конференцию, резко выступил против притязаний Москвы в отношении условий проведения Сан-Франциской встречи. У него была беседа с Рузвельтом, в ходе которой тот наконец раскрыл некоторые из тайных соглашений, заключенных в Ялте. Эти соглашения неимоверно взбудоражили и без того разгоряченную американскую общественность, вызвав в США основательную сумятицу в политических дебатах. Теперь хотят повысить весьма малые шансы на успех конференции в Сан-Франциско, решив предпослать ей совещание пяти держав. На этом совещании «пятерки» должны встретиться министры иностранных дел держав противника. Но и с этим предложением Сталин ни в коей мере не согласен. Дело зашло столь далеко, что даже такая серьезная газета, как «Таймс», уже пишет о явном кризисе. Она бросает Сталину упрек в том, что он отвергает предлагаемую западными державами систему безопасности, противопоставляет себя новому союзу народов, стремится к заключению двусторонних договоров, что лишь приближает мир к третьей мировой войне. «Таймс» полагает, что из-за этого могут возникнуть исключительно большие трудности, которые вряд ли удастся преодолеть.
В Москве же хладнокровно заявляют, что три голоса, которые Советский Союз требует для себя на конференции в Сан-Франциско, обещаны на Ялтинской конференции Рузвельтом и Черчиллем вместе. Следовательно, в действительности конференция в Ялте закончилась совсем не так, как это нам пытались внушить в официальном коммюнике. Американская общественность этим страшно раздосадована и теперь в самых резких тонах нападает на политику Кремля, возлагая на Сталина ответственность за все происшедшее.
Я убежден в том, что эти политические разногласия можно очень быстро разжечь до пламени, особенно если они не будут постоянно приглушаться военными успехами противной стороны. Но как это осуществить, принимая во внимание тот факт, что Рузвельт изо дня в день может публиковать все новые сообщения о победах на фронте? Так, к примеру, американцы только что высадились на острове Окинава. Разумеется, при этом они понесли немалый урон, но кого это теперь волнует? В их руках сейчас настолько огромный потенциал, что они вполне могут себе позволить подобные несоразмерные потери как угодно долго.
Второй день Пасхи также с утра до поздней ночи заполнен работой. Если не глядеть в окно и не видеть пустынных улиц, то вообще даже не чувствуется, что наступила Пасха.
Слава Богу, в последние сутки война в воздухе не так уж дает себя чувствовать. Видимо, из-за плохой погоды англо-американцы не вылетают со своих баз, расположенных на Британских островах. Впрочем, безразлично, какие могут быть для этого причины, но главное в том, что мы по крайней мере в течение 24 часов можем наконец отдохнуть.
Вечером поступает сообщение, что противник перешел в наступление также в районе Арнема и Неймегена. Он оказывает здесь исключительно сильный нажим, очевидно преследуя цель смять наши уцелевшие позиции в Голландии. В Вестфалии он продвинулся за Мюнстер; правда, сам город он взять не смог, а только окружил его. Войскам, обороняющим Рейне, пока что удается отбивать вражеские атаки. Фронт в Рурской области удерживается, однако Хамм перешел в руки противника. В результате контратак удалось снова вернуть Зост. Зато противник сумел овладеть Зигеном. Созданная нами в Тевтобургском Лесу временная позиция в целом удерживается. В Касселе в настоящий момент идут упорнейшие бои. Здесь Герлянду придется показать все свое мастерство. Американцы развернулись от Айзенаха на север и пытаются занять здесь как можно более обширную территорию. Фронт на Неккаре в целом стабилен. Отрадно, что даже вермахт в своих сводках признает, что гаулейтеры Хельмут и Герлянд ведут себя превосходно. Они организуют сопротивление на каждом участке и тем самым значительно улучшают обстановку в своих гау по сравнению с положением дел в других западных гау. От Герлянда я, в общем, именно этого и ожидал; что же касается Хельмута, то про него можно сказать: растет человек с делами своими. Хельмут всегда был очень сдержан, замкнут и скромен; он всегда был среди тех гаулейтеров, которым не слишком доверяют. Теперь же стало видно, что в нем скрывалось гораздо больше, чем мы предполагали.
Американский генерал Паттон, руководивший всеми наступательными операциями в Рейнской области, сейчас впервые признался, что его блицнаступление захлебнулось. По его словам, немецкие войска оказывают бешеное сопротивление, и продвижение вперед теперь удается лишь в ограниченных масштабах.
Из Касселя, как в свое время из Мангейма, поступило сообщение, что город сообщил противнику по телефону о своей готовности капитулировать. Я не верю, что это соответствует действительности. Может быть, сообщение сделано с определенным умыслом. Американцы, очевидно, хотят сделать подобные телефонные переговоры о капитуляции общей тенденцией и побудить другие города последовать дурному примеру Мангейма.
На востоке положение на венгерско-австрийском участке фронта стало еще более трудным после того, как противнику удалось овладеть Винер-Нойштадтом. Мы сумели задержать его лишь на отсечной позиции южнее Вены. Отрадно, однако, что Шёрнеру снова удалось в общем и целом отразить сильный натиск советских сил. Его участок фронта сейчас остается самым стабильным из всех. В районе Бреслау также снова отбиты все атаки противника. На оперативном совещании у фюрера Ханке удостоился исключительной похвалы. И он ее в самом деле заслуживает. Из всех наших сражающихся гаулейтеров он самый выдающийся, прирожденный руководитель. И как боец он не щадит своих сил, чего, к сожалению, нельзя сказать о других гаулейтерах. Для Берлина опасно то, что в районе Котбуса противник концентрирует исключительно крупные силы. Поэтому следует ожидать, что отсюда он перейдет в наступление.
Вечерами у нас теперь постоянно полно работы и забот. Уже два дня англичане не тревожили Берлин налетами своих «москито»; можно надеяться, что после потерь, нанесенных им в последнее время нашими МЕ-262, они станут вести себя несколько сдержаннее. Однако нынешним вечером они снова появились в небе в обычное время. Следовательно, мы не должны предаваться надежде, что эти изнурительные для нервов вечерние налеты на столицу рейха прекратились.
[с. 21-33; с. 1-20 отсутствуют]
предыдущий день
[Здесь отсутствуют предположительно 20 страниц текста записи от 3 апреля 1945 года.]
…наконец привести в чувство.
Как далеко противная сторона предполагает идти в этом направлении, видно из того, что она сейчас уже носится с мыслью сформировать в занятых ею областях временное правительство. Если это получится, то мы окажемся в весьма затруднительном положении, так как доверие к нам в народе в настоящий момент падает очень сильно и ситуация, как мне думается, вполне благоприятствует противнику в его замыслах создать в противовес нам такое контрправительство, которое причинило бы нам очень много хлопот.
Я знаю, что движение «Вервольф» в данный момент еще не отличается большой активностью. Несмотря на это, я энергично продолжаю его пропагандировать. Я хочу также постепенно взять в свои руки всю организационную сторону этого движения. Я не то чтобы считаю себя склонным к подобной деятельности, а просто полагаю, что для руководства движением «Вервольф» необходимы темперамент и энтузиазм. Это мероприятие не должно быть лишь делом СД, с организационными возможностями которой многого теперь уже не достигнешь: время слишком далеко ушло вперед.
Противник со своей стороны обнародовал новые программы, направленные на разжигание ненависти. Так, хотят вырубить все немецкие леса, а древесину вывезти в Англию.
Совершенно непревзойденный образчик цинизма продемонстрировали и американцы. На руинах Кёльнского собора они отслужили благодарственный молебен, завершив его общим пением гимна «Боже, благослови Америку!». Какие же еще унижения нам предстоит вытерпеть, пока для нас не наступит час избавления!
Правда, и у самих американцев тоже хватает забот. Надежды на успех конференции в Сан-Франциско и даже время ее открытия теперь, кажется, стали исключительно неопределенными. Сенатор Ванденберг, которого Рузвельт назначил одним из своих делегатов на эту конференцию, резко выступил против притязаний Москвы в отношении условий проведения Сан-Франциской встречи. У него была беседа с Рузвельтом, в ходе которой тот наконец раскрыл некоторые из тайных соглашений, заключенных в Ялте. Эти соглашения неимоверно взбудоражили и без того разгоряченную американскую общественность, вызвав в США основательную сумятицу в политических дебатах. Теперь хотят повысить весьма малые шансы на успех конференции в Сан-Франциско, решив предпослать ей совещание пяти держав. На этом совещании «пятерки» должны встретиться министры иностранных дел держав противника. Но и с этим предложением Сталин ни в коей мере не согласен. Дело зашло столь далеко, что даже такая серьезная газета, как «Таймс», уже пишет о явном кризисе. Она бросает Сталину упрек в том, что он отвергает предлагаемую западными державами систему безопасности, противопоставляет себя новому союзу народов, стремится к заключению двусторонних договоров, что лишь приближает мир к третьей мировой войне. «Таймс» полагает, что из-за этого могут возникнуть исключительно большие трудности, которые вряд ли удастся преодолеть.
В Москве же хладнокровно заявляют, что три голоса, которые Советский Союз требует для себя на конференции в Сан-Франциско, обещаны на Ялтинской конференции Рузвельтом и Черчиллем вместе. Следовательно, в действительности конференция в Ялте закончилась совсем не так, как это нам пытались внушить в официальном коммюнике. Американская общественность этим страшно раздосадована и теперь в самых резких тонах нападает на политику Кремля, возлагая на Сталина ответственность за все происшедшее.
Я убежден в том, что эти политические разногласия можно очень быстро разжечь до пламени, особенно если они не будут постоянно приглушаться военными успехами противной стороны. Но как это осуществить, принимая во внимание тот факт, что Рузвельт изо дня в день может публиковать все новые сообщения о победах на фронте? Так, к примеру, американцы только что высадились на острове Окинава. Разумеется, при этом они понесли немалый урон, но кого это теперь волнует? В их руках сейчас настолько огромный потенциал, что они вполне могут себе позволить подобные несоразмерные потери как угодно долго.
Второй день Пасхи также с утра до поздней ночи заполнен работой. Если не глядеть в окно и не видеть пустынных улиц, то вообще даже не чувствуется, что наступила Пасха.
Слава Богу, в последние сутки война в воздухе не так уж дает себя чувствовать. Видимо, из-за плохой погоды англо-американцы не вылетают со своих баз, расположенных на Британских островах. Впрочем, безразлично, какие могут быть для этого причины, но главное в том, что мы по крайней мере в течение 24 часов можем наконец отдохнуть.
Вечером поступает сообщение, что противник перешел в наступление также в районе Арнема и Неймегена. Он оказывает здесь исключительно сильный нажим, очевидно преследуя цель смять наши уцелевшие позиции в Голландии. В Вестфалии он продвинулся за Мюнстер; правда, сам город он взять не смог, а только окружил его. Войскам, обороняющим Рейне, пока что удается отбивать вражеские атаки. Фронт в Рурской области удерживается, однако Хамм перешел в руки противника. В результате контратак удалось снова вернуть Зост. Зато противник сумел овладеть Зигеном. Созданная нами в Тевтобургском Лесу временная позиция в целом удерживается. В Касселе в настоящий момент идут упорнейшие бои. Здесь Герлянду придется показать все свое мастерство. Американцы развернулись от Айзенаха на север и пытаются занять здесь как можно более обширную территорию. Фронт на Неккаре в целом стабилен. Отрадно, что даже вермахт в своих сводках признает, что гаулейтеры Хельмут и Герлянд ведут себя превосходно. Они организуют сопротивление на каждом участке и тем самым значительно улучшают обстановку в своих гау по сравнению с положением дел в других западных гау. От Герлянда я, в общем, именно этого и ожидал; что же касается Хельмута, то про него можно сказать: растет человек с делами своими. Хельмут всегда был очень сдержан, замкнут и скромен; он всегда был среди тех гаулейтеров, которым не слишком доверяют. Теперь же стало видно, что в нем скрывалось гораздо больше, чем мы предполагали.
Американский генерал Паттон, руководивший всеми наступательными операциями в Рейнской области, сейчас впервые признался, что его блицнаступление захлебнулось. По его словам, немецкие войска оказывают бешеное сопротивление, и продвижение вперед теперь удается лишь в ограниченных масштабах.
Из Касселя, как в свое время из Мангейма, поступило сообщение, что город сообщил противнику по телефону о своей готовности капитулировать. Я не верю, что это соответствует действительности. Может быть, сообщение сделано с определенным умыслом. Американцы, очевидно, хотят сделать подобные телефонные переговоры о капитуляции общей тенденцией и побудить другие города последовать дурному примеру Мангейма.
На востоке положение на венгерско-австрийском участке фронта стало еще более трудным после того, как противнику удалось овладеть Винер-Нойштадтом. Мы сумели задержать его лишь на отсечной позиции южнее Вены. Отрадно, однако, что Шёрнеру снова удалось в общем и целом отразить сильный натиск советских сил. Его участок фронта сейчас остается самым стабильным из всех. В районе Бреслау также снова отбиты все атаки противника. На оперативном совещании у фюрера Ханке удостоился исключительной похвалы. И он ее в самом деле заслуживает. Из всех наших сражающихся гаулейтеров он самый выдающийся, прирожденный руководитель. И как боец он не щадит своих сил, чего, к сожалению, нельзя сказать о других гаулейтерах. Для Берлина опасно то, что в районе Котбуса противник концентрирует исключительно крупные силы. Поэтому следует ожидать, что отсюда он перейдет в наступление.
Вечерами у нас теперь постоянно полно работы и забот. Уже два дня англичане не тревожили Берлин налетами своих «москито»; можно надеяться, что после потерь, нанесенных им в последнее время нашими МЕ-262, они станут вести себя несколько сдержаннее. Однако нынешним вечером они снова появились в небе в обычное время. Следовательно, мы не должны предаваться надежде, что эти изнурительные для нервов вечерние налеты на столицу рейха прекратились.
