![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Веселый человек Иван Грозный
Веселым человеком был царь Иван Грозный (прозванный, как известно, за свою жестокость Васильевичем).
Вот в 1571 году после разгрома русских войск под Москвой к Грозному прибыли гонцы от крымского хана и потребовали у него дань. Грозный же "нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью, и бояря, и послом отказал:
"Видишь же меня, в чем я? Тка-де меня царь [т.е. крымский хан] зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожег, дати мне нечего царю!"
В другой раз Васильевич решил поиздеваться над литовскими послами. Он надел литовскую шапку на своего шута и велел по-литовски преклонить колено. Когда шут не сумел сделать это надлежащим образом, Грозный сам преклонил колено и воскликнул:
"Гойда, гойда!"
Исаак Масса писал о Грозном:
"Когда он одевал красное - он проливал кровь, черное - тогда бедствие и горе преследовали всех: бросали в воду, душили и грабили людей; а когда он был в белом - повсюду веселились, но не так, как подобает честным христианам".
Часто в своих посланиях Грозный принимал по отношению к адресатам униженный тон. В послании к Стафану Баторию от 1 октября 1571 года он издевается над неродовитостью и незнатностью Батория, над его притязаниями, но пишет к нему со "смирением". Он заявляет, что как "Иезекия писал Синахериму: "се раб твой, господи, Иезекия", тако же и к тебе к Стефану вещаю:
"Се раб твой, господи, Иван! Се раб твой, господи, Иван! Се аз раб твой, господи Иван!" Уже ли есмя тебя утешил покорением?"
В 1574 году Иван Васильевич "произволил" и посадил царем на Москве Симеона Бекбулатовича и царским венцом его венчал, а сам назвался Иваном Московским и вышел из Кремля, жил на Петровке. Весь свой чин царский отдал Симеону, а сам "ездил просто", как боярин, в оглоблях, и как приедет к царю Симеону, осаживается от царева места далеко, вместе с боярами.
30 октября 1575 года он пишет униженную челобитную:
"Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всея Руси Иванец Васильев со своими детишками с Иванцом и с Федорцом, челом бьют..."
Он употребляет здесь все уничижительные самоназвания и выражения, принятые в челобитных царю:
"А показал бы ты, государь, милость..."
"Окажи милость, государь, пожалуй нас!"
Употребляются все соответствующие уменьшительные слова: "вотчинишки", "поместьишки", "хлебишко", "деньжонки", "рухлядишко" и т.д., но главным содержанием челобитной служит "просьба" Иванца о разрешении ему "перебрать людишек". [Т.е. совершить массовые казни.]
Такие вот шутки были у него!
Высмеивая противника, Грозный стремился уничтожить его духовно. Но такие игры в смирение Грозный никогда особенно не затягивал. Он наслаждался контрастом между тоном посланий и своей неограниченной властью.
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".
Труды Старого Ворчуна
Вот в 1571 году после разгрома русских войск под Москвой к Грозному прибыли гонцы от крымского хана и потребовали у него дань. Грозный же "нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью, и бояря, и послом отказал:
"Видишь же меня, в чем я? Тка-де меня царь [т.е. крымский хан] зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожег, дати мне нечего царю!"
В другой раз Васильевич решил поиздеваться над литовскими послами. Он надел литовскую шапку на своего шута и велел по-литовски преклонить колено. Когда шут не сумел сделать это надлежащим образом, Грозный сам преклонил колено и воскликнул:
"Гойда, гойда!"
Исаак Масса писал о Грозном:
"Когда он одевал красное - он проливал кровь, черное - тогда бедствие и горе преследовали всех: бросали в воду, душили и грабили людей; а когда он был в белом - повсюду веселились, но не так, как подобает честным христианам".
Часто в своих посланиях Грозный принимал по отношению к адресатам униженный тон. В послании к Стафану Баторию от 1 октября 1571 года он издевается над неродовитостью и незнатностью Батория, над его притязаниями, но пишет к нему со "смирением". Он заявляет, что как "Иезекия писал Синахериму: "се раб твой, господи, Иезекия", тако же и к тебе к Стефану вещаю:
"Се раб твой, господи, Иван! Се раб твой, господи, Иван! Се аз раб твой, господи Иван!" Уже ли есмя тебя утешил покорением?"
В 1574 году Иван Васильевич "произволил" и посадил царем на Москве Симеона Бекбулатовича и царским венцом его венчал, а сам назвался Иваном Московским и вышел из Кремля, жил на Петровке. Весь свой чин царский отдал Симеону, а сам "ездил просто", как боярин, в оглоблях, и как приедет к царю Симеону, осаживается от царева места далеко, вместе с боярами.
30 октября 1575 года он пишет униженную челобитную:
"Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всея Руси Иванец Васильев со своими детишками с Иванцом и с Федорцом, челом бьют..."
Он употребляет здесь все уничижительные самоназвания и выражения, принятые в челобитных царю:
"А показал бы ты, государь, милость..."
"Окажи милость, государь, пожалуй нас!"
Употребляются все соответствующие уменьшительные слова: "вотчинишки", "поместьишки", "хлебишко", "деньжонки", "рухлядишко" и т.д., но главным содержанием челобитной служит "просьба" Иванца о разрешении ему "перебрать людишек". [Т.е. совершить массовые казни.]
Такие вот шутки были у него!
Высмеивая противника, Грозный стремился уничтожить его духовно. Но такие игры в смирение Грозный никогда особенно не затягивал. Он наслаждался контрастом между тоном посланий и своей неограниченной властью.
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".
Труды Старого Ворчуна
no subject
no subject
no subject
no subject
Извини, что поздно и офтопом. Я тебе всего-всего желаю.:)
no subject
Зы: Ворчуна читаю давно. Интересно пишет. Познавательно. :)))))