![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Помоги слабым, которые меня оплакивают, помоги преследуемым и жертвам, потому что лучше друзей у тебя не будет, они соратники, которые борются и погибают, как боролись и вчера погибли за радость свободы для всех несчастных рабочих твой отец и Бартоло. В этой борьбе ради жизни найдешь ты настоящую любовь, и тебя полюбят тоже.Никола Сакко (1891-1927)-
из предсмертного письма своему тринадцатилетнему сыну Данте, написанного 18 августа 1927, за три дня до казни в Чарлзтаунской тюрьме, Бостон, штат Массачусетс. Бартоло - это Бартоломео Ванцетти (1888-1927), казненный в ту же ночь, на том же электрическом стуле - изобретении одного дантиста. Тогда же и тем же способом казнили совсем уж теперь забытого Селестино Мадейроса (1894-1927), признавшегося, что это он совершил преступление, в котором обвиняли Сакко и Ванцетти, когда приговор самому Мадейросу, осужденному по обвинению в другом убийстве, рассматривал апелляционный суд. Мадейрос был уголовник, снискавший дурную славу, но перед смертью он вел себя благородно.
Подумалось мне о Сакко и Ванцетти. Я, когда молодой был, верил: их страдания ну просто мир встрепенуться заставят, всеми овладеет неодолимая, маниакальная жажда справедливости, чтобы простой человек мог правды добиться. Теперь кому про них ведомо, кому не все равно?
Да никому.
[...]
Почему у меня это пробуждает грустные чувства? В молодости мне казалось: историю Сакко и Ванцетти будут часто вспоминать со слезами на глазах, никогда о них не забудут, и сделаются они со временем такими же всем известными, как Иисус Христос. Думал: если нынешним людям потребуется по-настоящему глубоко осмыслить свою жизнь, вот им пример Страдания и Искупления - мученическая смерть Сакко и Ванцетти на электрическом стуле. Вы сами посмотрите, последние дни Сакко и Ванцетти действительно были страданием и искуплением: истинная современная Голгофа, ведь одновременно казнили трех низкородных. Только на этот раз невинным был не один из казненных, а двое. Двое на этот раз безвинно были казнены.
А виновным был знаменитый вор и убийца по имени Селестино Мадейрос, которого судили за собственные его дела. Когда суд шел к концу, он признался, что им совершены и те убийства, за которые были казнены Сакко и Ванцетти.
Мадейрос умер первым. Лампочки в тюрьме мигнули три раза.
Вторым умер Сакко. Из всех трех только у него была семья. Актер, которому дали бы эту роль, должен был бы создать образ очень умного человека, но боящегося что-то серьезное сказать свидетелям, когда его прикручивали к электрическому стулу, - английский был для Сакко неродным языком, а языки ему давались туго.
Сказал он только вот что:
- Да здравствует анархия! Прощайте, жена, ребенок и все мои друзья. Всего вам хорошего, джентльмены, - сказал он. - Прощай, мама. - По профессии он был сапожник. Лампочки в тюрьме мигнули три раза.
Последним был Ванцетти. Сам уселся на стул вслед за Мадейросом и Сакко, хотя никто ему не говорил, что уже пора на этот стул садиться. И к свидетелям обратился, не дожидаясь, пока ему объяснят, можно это или нельзя.
Английский и для него был неродной язык, но выразить по-английски он мог все, что ему требовалось.
Послушайте его последние слова:
- Хочу вам сказать, что я не виноват. Никаких нет за мной преступлений, хотя я иногда грешил. А в преступлении я неповинен - и в этом, и в любом другом. Я невиновный человек. - Когда его арестовали, он был торговцем
рыбой.
- И еще я хочу сказать, что прощаю некоторых, не всех, а некоторых, кто это со мной сделал, - добавил он. Лампочки в тюрьме мигнули три раза.
История же была вот какая.
[...]
Министерство юстиции составило тайные списки родившихся не в Америке, которые не делали тайны из того, что многих властителей так называемой обетованной земли они находят попирающими справедливость, обманщиками, невежами и скопидомами. Сакко и Ванцетти попали в эти списки. За ними везде ходили подосланные правительством осведомители.
Печатник по имени Андреа Сальседо, друг Ванцетти, тоже попал в эти списки. Полицейские агенты, не предъявив обвинения, схватили его в Нью-Йорке и продержали в заключении восемь недель, никого к нему не допуская. Третьего мая тысяча девятьсот двадцатого Сальседо то ли сам выпал, то ли выпрыгнул, то ли был выброшен из окна кабинета на четырнадцатом этаже, где размещались службы Министерства юстиции.
Сакко и Ванцетти организовали митинг с требованием расследовать обстоятельства ареста и смерти Сальседо. Митинг был назначен на девятое мая в Броктоне, штат Массачусетс, родном городе Мэри Кэтлин О'Луни. Мэри Кэтлин было в ту пору шесть лет. А мне семь.
Сакко и Ванцетти арестовали за угрожавшую общественному спокойствию подрывную деятельность еще до того, как состоялся митинг. Преступление их заключалось в том, что у них нашли листовки с призывами принять в этом митинге участие. За это полагался большой штраф или год заключения.
Но потом их вдруг обвинили еще и в двух нераскрытых убийствах. Примерно за месяц до того были убиты два охранника, когда произошло нападение на инкассаторскую машину в Саут- Брейнтри, штат Массачусетс.
За такое, ясное дело, полагалось куда более суровое наказание, безболезненная смерть на электрическом стуле - одном для двоих.
Ванцетти заодно обвинили и в нападении на инкассаторскую машину в Бриджуотере, штат Массачусетс. Судили по этому обвинению и признали виновным. Вот так из торговца рыбой он превратился в опасного уголовника еще до того, как их с Сакко начали судить за убийства.
Был ли Ванцетти замешан в том нападении? Возможно, и да, хотя это не имело особого значения. А кто заявил, что особого значения это не имеет?
Судья, который вел дело об убийстве, - он так и сказал: особого значения это не имеет. Судьей был Уэбстер Тейер, питомец колледжа Дартмут, представитель нескольких почтенных семейств из Новой Англии. Он сказал присяжным: "Этот человек, возможно, и не совершал преступления, в котором его обвиняют, но он все равно морально повинен, поскольку он враг существующих у нас институтов".
Даю слово, так именно и было сформулировано американским судьей, который вел процессуальное разбирательство дела. Я цитирую из книги, которая лежит у меня на столе: "Нерассказанная история рабочего движения", авторы Ричард О.Бойер и Херберт М.Морейс, издательство "Юнайтед фронт", Сан-Франциско, 1955.
Этот судья Тейер и рассматривал дело по обвинению Сакко и опасного уголовника Ванцетти в убийстве. Их признали виновными, вынеся вердикт примерно через год после ареста: в июле тысяча девятьсот двадцать первого, когда мне было восемь лет.
Казнили их, когда мне было пятнадцать. Может, какие-нибудь разговоры про это в Кливленде и велись, но я не помню.
Аль Капоне, знаменитый чикагский гангстер, тоже считал, что Сакко и Ванцетти нужно казнить. По его мнению, они подрывали исконно американские устои. Он чувствовал себя оскорбленным тем, какую неблагодарность к Америке проявили эти итальянцы, такие же иммигранты, как и он.
В "Нерассказанной истории рабочего движения" приведены следующие слова Аль Капоне: "Большевизм стоит у наших дверей... Нужно держать рабочих подальше от красных книжек и красных приманок".
Но прежде чем Сакко и Ванцетти казнили, как это заведено в Массачусетсе, по всему миру покатились мощные волны протеста. Торговец рыбой и обувщик стали вселенскими знаменитостями.
"Никогда в жизни, - сказал по этому поводу Ванцетти, - мы и надеяться бы не могли, что столько сделаем ради торжества справедливости, человечности и понимания между людьми, если бы не помогло несчастное стечение обстоятельств".
Если бы вправду разыгрывался современный миракль о страданиях и искуплении, актерам, играющим представителей власти, всех этих Понтиев Пилатов, все равно пришлось бы высокомерно третировать мнение толпы. Только на этот раз они бы прямо высказались за необходимость распять обвиненных.
И уже не стали бы умывать руки.
Так они, представьте себе, гордились тем, что вознамерились совершить, что попросили комиссию из трех самых мудрых, уважаемых, дальновидных и беспристрастных граждан, каких сумели отыскать в пределах штата, высказаться, справедливо ли задуманное к исполнению.
Пока они судили да рядили, на них сыпались тысячи телеграмм, одни с одобрением казни, но большинство с осуждением. Среди прочих телеграммы прислали Ромен Роллан, Джордж Бернард Шоу, Альберт Эйнштейн, Джон Голсуорси, Синклер Льюис и Герберт Уэллс.
В конце концов триумвират объявил: нет сомнений, что в случае, если Сакко и Ванцетти посадят на электрический стул, справедливость восторжествует.
Лампочки в тюрьме стали мигать.
Когда они мигнули три раза, Кеннет Уистлер с товарищем побежали в похоронную контору, куда должны были доставить тела Сакко и Ванцетти. Штат в их телах больше не нуждался. Тела снова стали собственностью родственников и сочувствующих.
Уистлер рассказывал: в переднем зале похоронной конторы были поставлены два помоста для гробов. И тогда они с товарищем развернули свое знамя, прикрепив его к стене за помостами.
Поперек знамени были написаны слова, которые человек, приговоривший Сакко и Ванцетти к смерти, Уэбстер Тейер, вскоре после вынесенного им приговора бросил одному знакомому: "Читал, как я на днях этих гадов анархистов прищучил?"
Курт Воннегут.
"Рецедивист"
"Рецедивист"
Статья в Википедии.
Прочитайте "Рецидивиста".
no subject
no subject
Мне в детстве эта надпись на карандашах казалась не вполне приличной. А потом мне попалась книжечка с песнями американских рабочих - и там была песня про этих двоих.
no subject
Еще даже до "уроков мужества" в школе.
Кто рассказал - не помню(может, и в "Пионерке" прочел), но врезалось сильно.
no subject
no subject
no subject
Вот, кстати, каким образом ваши предки оказались в тех краях, если не секрет?
no subject
А родственники в США до сих пор остались- переписываются с бабушкой (дочерью расстреляного коммуниста-моего прадеда).
no subject
no subject
Без параллелей, упаси Бог - за 2 недели до смерти моя 94-летняя бабушка вдруг пустилась в воспоминания о Махно, он у них квартировал в 20-м, оказывается...
А деда-СМЕРШевца так и не успел расспросить, глупый был, нелюбопытный...
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Хороший пост.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
*****************************************
Это слова Воннегута или цитирование?
no subject
Тёмная история получается.
- Решение приняли присяжные, но цитируется судья. - Причём цитируется не по материалам суда, а из небеспристрастного источника.
- Осудили только через год после ареста, казнили только через семь лет после осуждения.
В общем всё как обычно в мире Воннегута, который не лучше и не справедливее реального. Разница в том, что ярлыки "агнец" или "козлище" в своём мире он навешивает по своему усмотрению. И навязывает читателю.
Re: Тёмная история получается.
То, что осудили через год а казнили через семь лет - о чем это говорит? Ни о чем, имхо. Показывает лишь, что было большое возмущение процессом.
Re: Тёмная история получается.
********************************
Это говорит о том, что решение было принято не сгоряча, а достаточно взвешенно. Что не совпадает с мнением Воннегута, ведущего себя как американский БАБ или Политковкая: точно знает кто виноват и что делать.