mincao

Спартанское барство
Проливший на полях сражений реки вражеской крови, легендарный русский военный гений Александр Васильевич Суворов в быту был оригиналом, что проявлялось и в его управлении подчиненными ему крепостными крестьянами.

Суворов спал на сене, уложенном высоко, как парадная постель, на парусинной простыне и двух подушках. Будить себя приказывал с первыми петухами. «Если не послушаю — тащи меня за ногу!» таков был его приказ своему денщику Прохору Дубасову, или Прошке. По подъему Суворов начинал бегать по палатке взад и вперед, иногда маршировал, попутно изучая по тетрадке карельские, татарские и турецкие слова. Далее он обливался очень студеной водою и обтирался у камина, после чего требовал горячего чая.

Неприхотливый генерал
В обычные дни Суворов выпивал по три чашки со сливками, а на страстной неделе и вовсе ничего не ел и обходился только питьем. Чай же любил черный, наилучшего качества, который только обретаться может, выписывая его из Москвы по самой дорогой цене. «Да пришли мне очень сохранно, чтобы постороннего духа он отнюдь не набрался, а соблюдал бы свой дух весьма чистый», — писал полководец своему управляющему.

Молился Суворов усердно, всегда с земными поклонами, утром и вечером по четверти часа и более. Вообще он прекрасно знал церковную службу и часто пел басом вместо дьячка на богослужении.

Суворов никогда не завтракал и не ужинал, а в еде соблюдал величайшую умеренность и ел только то, что готовил его повар по имени Митька и ничего другого, так как часто страдал расстройством желудка. Денщик Прошка всегда наблюдал за хозяином, не давая съесть своему барину ничего лишнего. Причем Прошка был постоянно пьян и обходился с барином порой бесцеремонно и даже дерзко, вырывая тарелку из его рук. Суворов в гневе кричал: «По чьему приказанию ты это делаешь?!» И получал незамедлительный ответ: «По приказанию фельдмаршала Суворова». Полководец остывал и соглашался: «Ему должно повиноваться».

Вот меню в Таврическом дворце, где по приказу императрицы «кушанья для Суворова готовили в пяти горшочках. В скоромные дни: вареная говядина под названием духовой, щи из свежей или кислой капусты, иногда калмыцкая похлебка башбармак, пельмени, каша из разных круп и жаркое из дичи или телятины. В постные дни: белые грибы, различно приготовленные, пироги с грибами, иногда еврейская щука». Перед обедом Суворов трижды читал «Отче наш», затем выпивал рюмку тминной сладкой водки и закусывал ее всегда редькой.

Домашняя одежда Суворова кроме белья состояла из нижнего канифасного платья и такого же кителя с рукавами. На разводе он был в мундире того полка, который заступал в караул, а в царские праздники надевал все ордена и ленты. Зимой же ни в какой мороз не носил мехового платья и даже перчаток и теплых фуфаек. В сюртука и плаща не надевал и в самый большой дождь. Примерно в таком же виде, только в кожаной каске и супервесте (род полужилета) солдаты видели его в крепкие морозы под Очаковым.
Любил Александр Васильевич мазаться помадою и прыскаться духами, но не терпел зеркал, которые по его приказу закрывали простынями в отведенных ему квартирах. «Помилуй Бог, — говорил он, — я не хочу видеть другого Суворова». Табаку он никогда не курил, но любил нюхать очень часто рульный табак. Для этой цели у него были разные табакерки: в будни — золотая, а в праздники — обсыпанная бриллиантами — все подарки царственных особ.

Полководец не носил при себе никогда ни денег, ни часов, говоря, что солдату они не нужны и что солдат и без часов должен знать время. В своих приказах никогда не назначал часа выступления войск, а приказывал всегда быть готовыми с первыми петухами, и когда наступало время, он выходил и кричал «кукареку», и войска выступали в поход. Суворов ежедневно ходил по десяти верст и когда уставал, то бросался на траву, лежал так несколько минут, подняв ноги кверху и проговаривая: «Это хорошо, что кровь стекла!» То же велел делать солдатам.

Семья
С женой Варварой Прозоровской у Суворова было 20 лет разницы в возрасте. В момент венчания Варваре было 23 года, а Суворову 43.
Чета Суворовых была примечательна даже внешне. Он был стар, она молода, он неказист и худ, она полная, румяная русская красавица. Он ума обширного, учен и начитан, она недалека, ученья старорусского. Он – чудак, развившийся на грубой солдатской основе, человек, сделавший себя сам. Она – воспитана на внешних приличиях и чувстве фамильного достоинства. Он – богат и бережлив, она – охотница пожить открыто, со склонностью к мотовству. В одном же они были схожи: оба имели характер крутой и норовистый. Такая вот нескладица рано или поздно должна была привести к исходу печальному. Что и случилось – союз их распался.
В браке супруги прижили двух детей дочь Наташу, или, как называл ее отец, Суворочку, и сына Аркадия.

В 1811 году Аркадий в чине генерала находился в Дунайской армии, действующей против турок. При переправе русских войск через реку Рымник он, спасая из воды солдата, захлебнулся и утонул. По иронии судьбы это была река, когда-то принесшая большую славу его отцу.
В 1812 году Наталья Зубова (дочь Суворова) покидала захваченную французами Москву. Ее экипаж был остановлен французским патрулем. Наташе было достаточно сказать, что она дочь Суворова. Вражеские солдаты немедленно пропустили ее, отдав воинскую честь.

Хозяйство
Своих крестьян Суворов в армию не отдавал. Он велел покупать своим крепостным крестьянам рекрутов со стороны. Деревнями своими Суворов управлял через доверенных лиц и напрямую через общение с деревенской общиной – миром. «Крестьянин богатеет не деньгами, а детьми, от детей ему деньги», -- говорил и писал он постоянно. По крепостным обычаям решал демографический вопрос Суворов просто: Женить таких-то на таких-то в такой-то срок». В письмах его к управляющему читаем: «Дворовые парни как дубы выросли, купить девок», «вдовцам таким-то надлежало первее всего жениться». При недостатке невест и дороговизне чужих делал Суворов иногда вывод девиц из одних своих вотчин в другие, на довольно далекие расстояния: «Лица не разбирать, лишь бы здоровы были. Девиц отправлять на крестьянских подводах, без нарядов, одних за другими как возят кур, но очень сохранно».
Практиковал Суворов премии за многоплодие. Кухмистру Сидору «с его супругой» приказано выдавать на детей провиант до 5-летнего возраста половинный, а после того полный, как взрослым. На каждого новорожденного кроме того по рублю единовременно «для поощрения детородства». Крестьянину Полякову, за многоплодие куплена и подарена хорошая господская шляпа, хозяйке его – хороший кокошник.

Суворов очень любил «ребяток». В одной из своих записок он приказывает миру крепко смотреть за нерадивыми отцами и не дозволять младенцев, особенно в оспе, носить по избам, «отчего чиниться напрасная смерть». В другом приказе пишет: «Ундольские крестьяне не чадолюбивы и недавно в малых детях терпели жалостный убыток. Это от собственного небрежения, а не от посещения Божьего, ибо Бог злу не виновен».

Однажды прижимистые крепостные предложили барину отдать в рекруты бобыля, чтобы не тратить денег. Суворов рассердился и приказал рекрута купить непременно и впредь покупать, иначе грозил старосте и прочим розгами. Бобылю не следовало дозволять бродяжничать: В сей же мясоед его женить и завести ему миром хозяйство. Буде же замешкаетесь, я велю его женить на вашей первостатейной девице». Приказ подействовал, но крестьян не убедил.
Или вот еще случай, описанный самим Суворовым: «У крестьянина Михаила Иванова одна корова. Следовало бы оштрафовать старосту и весь мир за то, что такое допустили. Иванову купить корову за господский счет и шапку в рубль».
Необычный человек был генералиссимус, князь, граф и барин Александр Суворов.

источник